По следам мечты [СИ] - Вадим Степанов

открытый конфликт. И, конечно, долго ждать ему не пришлось. Самый дерзкий из пришедших решил свалить сразу дамку, и, не предупреждая, прыгнул на Лиса, целя тому кулаком в висок. Подпрыгнул и тут же упал, дико воя и хватаясь за ребра с правой стороны. Лис знал болевые точки очень хорошо. От крика несчастного бежали мурашки, так мог бы орать человек, с которого медленно сдирают кожу. Бедный корчился, перебирал ногами, потом начал скулить, и заткнулся лишь, когда его обильно вырвало на грязный снег. Никто из его друзей, так смело отрабатывающих остроумие всего мгновение назад, даже и не думал бросаться на защиту своего товарища. Наконец бедняга угомонился, встал, обильно потея, извинился, и вместе со своей поджавшей хвосты стаей, покинул поляну. Это не было дракой, не было запала и эйфории сражения, было спокойствие и четкое понимание своих действий — урок, который наглядно дал понять всем, что драк надо избегать до последнего, но даже если не получилось этого сделать, надо продолжать быть ответственным за каждое свое движение.

Да, Лис был фигурой. Андрей смотрел на него почти как на полубога, простого и смертоносного как японская катана, готовая рассечь пространство в любой момент. Лиса было приятно слушать, на него было приятно смотреть, просто находиться рядом с ним было чертовский интересно. Андрей не понимал раньше отношения к сенсеям в боевых единоборствах. Нет, он, конечно, слышал про авторитет учителя, и уважение к старшему, но, все же, слишком нелепым и фанатичным ему казалось преклонение перед обычным тренером. Теперь он сам понимал эти чувства. Возможно, так солдаты смотрят на сильного командира, который берет ответственность за их жизни. Кто был этот Лис в обычной жизни, ни Андрей, ни Шмель не знали. Вроде как, он вел какие-то секции в спорткомплексах, но еще говорили, что он работает на правоохранительные органы. Впрочем, в последнее не очень-то верилось, если судить по случайно оброненным самим Лисом словам, в адрес различных силовых структур. Он, вообще, не очень любил власть, настаивая, что свобода и безопасность зависят только от самого человека. Но, может, в нем говорила злость.

Была еще одна легенда про Лиса, жуткая легенда. Тихо и шепотом ее пересказывали его ученики, прикидывая, возможно ли такое. Говорят, что Лис был женат и воспитывал дочку, пока одним хмурым вечером какой-то наркоман не напал на них в безлюдном сквере по пути домой. И вроде как, нападение никак не было связано с личностью Лиса, но его разум отказывался это принимать. Человек, способный всегда защитить своих любимых, лишь на миг выпустил их из виду и потерял навсегда. Он обезумел, он рыл землю, чтобы найти убийцу и нашел. Говорят, что наркоман даже не вспомнил того инцидента, это видимо был его обычный способ зарабатывать на дозу. Но вещи жены Лиса в его квартире совершено определенно указывали на убийцу. Безумный вдовец его, конечно, убил. Как именно убил — не упоминалось, хотя предполагалось, что как-то страшно. И вроде бы месть свершилась, но Лис перестал быть тем человеком, которым был. А тут еще и прокуратура села на хвост, желая упрятать Лиса за самосуд, считай, преднамеренное убийство. Особенно упорствовал один молодой следователь, желавший выслужиться в новой должности. Следователю казалось, что дело — яснее ясного. Бери человека и сажай. Но почему-то полиция не торопилась расследовать убийство наркомана, а между тем, по улице разгуливал опасный, по мнению следователя убийца. Он сам взял в свои руки расследование, нашел вроде какие-то улики, и даже сам попытался задержать Лиса — так не терпелось ему прикрутить новые звездочки на погонах. Но взять такого ему оказалось не под силу. При задержании, Лис отобрал у следователя пистолет и слегка наподдал на дорожку. Следователь не мог стерпеть такого унижения, и не мог попросить помощи у своих, ведь тогда бы пришлось объяснять про отобранный пистолет, и нарушение инструкций. Следователь решил проявить смекалку и против такой машины смерти как Лис, использовать обычную машину — Опель. Он выждал, когда убийца вышел из дома и ступил на проезжую часть домовой территории, и, разогнавшись, направил свое чудо немецкого автостроения на Лиса. Но то ли скорость была недостаточной, то ли убийца был слишком прытким — задавить Лиса не получилось. Тот оказался на капоте двумя ногами, а когда машина остановилась, пробил кулаком лобовое стекло, и вытащил из автомобиля самого следователя. Дальше история имеет два развития, в зависимости от рассказчика, хотя и с одним финалом. А в финале следователь отказался от преследования Лиса, но почему отказался — остается неясным. Говорят, что, вытащив следователя из машины, Лис завел его к себе домой и рассказал о том, как любил своих жену и дочь, подкрепляя рассказ вещами и фотокарточками. Другие же утверждали, что Лис, приложив некие усилия, убедил того больше не усердствовать, под страхом мучительной смерти. Андрею больше нравился первый вариант развития, хотя он и предполагал, что если действительно достать обычно спокойного предводителя, он окажется пострашнее любого маньяка. Но, может, это была просто легенда. Бывают такие — легендарные люди, вокруг которых сами самой складываются истории.

Андрею тоже таким хотелось быть. Вдруг оказалось, что чтобы быть действительно крутым, надо быть не просто сильными и способным к драке — надо быть еще и умным. Когда ты не краснеешь у доски, когда легко и уверенно произносятся рифмы великих поэтов, когда английский отскакивает от зубов, очень легко поверить, а главное другим показать, что ты действительно чего-то стоишь. Это было удивительное открытие — можно не становиться забитым ботаником, и при этом легко грызть гранит науки, вызывая восхищения у своих одноклассников. Почему-то это озарение к Андрею пришло именно после тренировок в лесу. Что-то было такое в этом прекрасном слове — „дисциплина“, что заставляло подчинять свои эмоции и желания требованиям реальности. Это давало власть, в первую очередь над собой. Андрей уже не помнил, что такое бояться вызовов к доске, как прогуливать невыученные уроки, прятать дневник. Это все казалось теперь каким-то смешным и нелепым. Хотя, была еще одна причина для хорошей учебы — Андрею очень хотелось выглядеть достойно рядом с Семакиной.

Наташа была идеальна, ее безупречная красота, прекрасно сочетались с ее безупречным умом и грацией. Даже в этой простой и довольно поверхностной пьеске, она блистала, как настоящая актриса. И дело было даже не в произношении или выученных словах, — ей очень подходила роль благородной девы. Семакина словно и сама была из той эпохи: сильная, тонкая, легкая и серьезная одновременно. Андрей,